Пишет мне сообщение наша прихожанка: «Сына мобилизовали. Прошу молитв»… Как мобилизовали? Я ж его помню мальчишкой совсем. Тонкий-звонкий. У него еще сестренки. На литургии наши дети рядом стояли. Маленькие же вот еще… Я перезваниваю, она держится, но проскакивают всхлипы… И тут же:
– Ну а что делать. Кому-то надо. Но он даже щетку зубную не взял… Хотя зачем она ему? У него даже пасты нет. Из вещей только паспорт. Пошел в военкомат – и тут же увезли. Может, посылку можно будет?
И опять растерянные всхлипы… А через два дня пишет: «Были у него. Мысли в раскоряку, слезы льются…»
Соседка в деревне голосит: «Сашку забрали. Внука!» Как Сашку? Он же вот только нам помогал во дворе что-то делать… И просит бабка для него хоть чего-нибудь «церковного», какого-нибудь маслица освященного. Чтобы помазался… А делать-то что?
Говорю с другом-прихожанином. В первый день его не взяли, но обязательно возьмут во второй или третий. Он – 1-я категория и специальность проходящая. Мать его плачет, что он у нее один. И даже внуков нет. Кто-то советует бежать, спасаться, спрятаться и затаиться. В Белоруссию, в Монголию, куда угодно. Шлют тексты всяких экспертов, которые популярно объясняют, почему идти не надо и умирать не за что.
– Поджилки у меня, конечно, трясутся. Очкую, что тут врать. Тут еще искушения эти – бежать. Мама плачет… Но не будешь же вечно бегать. Да и стыдно это. Если все разбегутся, что будет? В квартиры к нам это придет? На все воля Божия.
Четвертый пишет в ВК, что позвонил в военкомат сам. Но сказали сидеть пока дома…У пятой, верующей, повестки пришли обоим зятьям. И молятся все вокруг…
Звонят из нашего храма. Пришли ребята – военные по виду. Крестики себе покупали, перед иконами долго стояли…
Я смотрю новости. Автобусы… Жены рыдают, обняв мужей, матери – сыновей. Где-то это уже было. А, в кино… Но не кино это. Теперь это наша жизнь, и в нее сложно пока поверить. И все переживают и боятся: а что будет? Даже те, кто храбрится. Коснется ли это каждого или закончится быстрее? Все умрем или кто-то выживет? Третья мировая или нет пока?
Гудят соцсети, гудят люди… Ищем информацию, штудируем. Прямо противоположную. И все уже знают наизусть, кого мобилизуют в первую очередь, кого – во вторую, кого – в третью. А кто может расслабиться…
И мне страшно… Я в очередной раз читаю каких-то экспертов и психологов, которые советуют в такой ситуации «заземлиться» – и станет легче. Кому-то это, может, и помогает, мне – нет. Заземляйся – не заземляйся тут…
И в вихре этого хаоса мыслей, мнений, ругани, страхов и непонимания я вдруг увидела Евгению Сергеевну. Она, как и всегда, сидела на диване у нашего корпуса и, чуть запрокинув голову, смотрела вдаль – на море.
Мы с ней подружились пару недель назад. Она так же сидела с запрокинутой головой и чуть прищуренными глазами. И я подумала, что ей плохо. Оказалось – хорошо. В тот день она рассказала, что дети купили ей путевку в тот крымский санаторий – отдохнуть и подлечиться. Она им очень благодарна, хоть и скучает по своему храму. Но тут красиво… На почве храмов мы и сошлись.
– А как вы относитесь ко всему этому? – спросила я. Объяснять, к чему конкретно, было необязательно. Наш санаторий весь «жужжал» только об этом.
– С молитвой! – тихо сказала она.
«С молитвой». Так коротко и так просто. То, о чем я забыла со всеми этими страхами и «заземлениями». Паникой и чтением всяких телеграмм-каналов. Как будто Господь вдруг дал ответ, показал опору…
– С молитвой! – повторила она более уверенно. – Можно спорить: кто-то там прав или кто-то неправ. Ненавидеть, бояться, соглашаться, рваться куда-то, от кого-то бежать… Но в конечном итоге – все в руках Господа. И судьба отдельного человека, и судьбы народов. Его и молю сохранить жизнь моему Вове, внуку. Его тоже призвали. Он офицер.
– И вам не страшно? – спрашиваю я.
– Страшно. Но у нас в семье все мужчины – военные. Сознательно шли в профессию, а она, к сожалению, предполагает такое. Муж покойный на границе служил. Сын в боевых действиях участвовал… Теперь вот Вовка. Страшно. Но с молитвой отношусь. Господь не оставит. Ему вверяю Вовку моего.
И пожилая женщина опять прикрыла глаза. Наверное, молилась за своего Вовку. А на что и на Кого можно еще сейчас опереться?.. «С молитвой». Так просто… И так сложно.
автор Елена Кучеренко
полностью https://pravoslavie.ru/148450.html
